Выпуск #62

Выпуск готовился под песню «Небо» из фильма «Парашютисты»

Привет, друзья!

Как вы? Держитесь? Я уже на стенку лезу, но вам повторять не советую. Лучше почитайте еще один рассказ Сергея Кононова.

* * *

Лететь... с одной рукой

Нет, что ни говори, а кто-то есть там, наверху, кто нам сигналы подает: мол, поостерегись, не делай этого. Важно услышать или понять это предупреждение.

Осень 2007 года, 14 октября. День солнечный, но этакий двухсотметровый блин облачный над зоной высадки — от 800 до 1000 метров. Вверху синее осеннее небо, но тепло. Прыгали вместе с перворазниками — одноразниками на поле, а не на аэродром. Укладывал на второй прыжок свой только что купленный «Импульс-18», и тут порвалась затяжная петля на ранце...

Мне бы прислушаться к сигналу свыше и не прыгать больше.

Так ведь нет, сезон закрывается. Да и ребята уговорили, что успею перешить. Не прислушался...

Взлетели. Высота 2500. Пошел крайним за группой. Где-то на 20 секунде крутнуло. Расслабился, выправился, и мелькнула мысль после раскрытия подать руки на свободные концы изнутри, а не как раньше с наружной стороны. Вроде Валера Кутузов (а он инструктор опытный) говорил, что так лучше, если закрутка небольшая будет.

Мысль-то мелькнула, но лучше бы не мелькала. Где-то на 1050 отдал медузу в поток, тряпки пошли, тряхнуло, голову вверх, руки на клеванты.

Что за хренотень?

Левая рука на петле, а правой руки нет! Руки вниз (как мне кажется обе) и снова вверх. Опять: левая на петле, а правой руки нет! Ну нет руки и все, не вижу и не чувствую. А сам в облаках. Мысли четкие. Работа. Левой за левую петлю, потом за правую петлю. Прокачиваю одной рукой. Купол, понятно, бросает. Слайдер сполз, но не до конца. Купол поджат, но работает хорошо, ровно. Земля показалась, кончается облачность. Вижу, что стою лицом к машине, которая встречает на поле.

Теперь нужно руку искать. Глянул, а она, моя правая, градусов под сорок пять за спиной болтается на ветру, и плеча не вижу — яма. Слом? Не похоже.

Дотягиваясь левой, поднимаю правую кисть, зацепляю пальцами за правую петлю стропы управления. Кисть работает, но как только отцепил пальцы, рука нырк... вниз. И обратно назад, за спину, по ветру качаться. Что за хрень, твою мать!

Работать, значит, нужно одной левой.

Так. Пер-напер левой тяну правую петлю и вцепляюсь в нее зубами. Хорошо, что зубы еще есть, и не вставные. Нагрузка на стропу — мама не горюй. Правую петлю подвожу рукой ко рту. Иду по ветру ровно, скорость купола, полагаю, где-то процентов 60 от максимальной. Хорошо. Пробую свал одной рукой. Получилось? Повторил свал. Получилось! Будем, значится, жить.

Теперь точный расчет. По-самолетному. Помни, ниже 150 метров без разворотов. Крадучись делаю первый разворот за несколько приемов, выхожу на второй, и также за четыре раза ставлю купол против ветра. Иду к машине.

Стоп. Вижу: приземляться придется на уклон. Так не пойдет. Чуть отворачиваю в низинку. Там ровнее. Опа. Ветерок потянул посильнее. Беру обе стропы в одну руку и поджимаю купол. Горизонтальная скорость совсем маленькая. Купол идет ровно. Перед землей чуть отпускаю клеванты для разгона и плавно делаю подушку. Левая нога чувствует землю, и сразу я падаю на спину на левый бок, чтобы руку правую не зацепить...

Лежу. Тишина. Трава высокая. Небо чистое. Осенью пахнет. Красота!

Через траву вижу метрах в двухстах на бугре машину, и ребята видят меня.

Подтягиваю левой рукой медузу и круговыми движениями над головой даю сигнал: «Нужна помощь». Реакции нет. А рука лежит себе на земле и как бы ко мне уже не относится, лежит сама по себе, я ничего не чувствую. Хотя уже понял, что вывих у меня.

Ладно. Левой рукой (ой, как это неудобно!) расстегиваю грудную перемычку, ножные обхваты, встаю. Жив, но рука совсем странно болтается, упирается, видно, головкой кости и двигается только вправо-влево, да еще и в локте сгибается.

Пощупал пульс. Есть. Значит, сосуды функционируют. Ощупал плечевой сустав: опухоли нет. Тоже хорошо.

А что же ребята на «шишишге» (ГАЗ-66) не едут? Снова машу медузой уже из вертикальной стойки. В ответ вроде, тоже машут — приветствуют. Блин. Они сигналов не знают!

Жду машину. Сообразил, что рано начал руки на свободные концы подавать и свободными концами кисть или пальцы прихватило, выдернув руку. Справился, конечно, с ситуацией. Ничего не скажешь. А такого допускать нельзя. Невелик подвиг. Мораль: тренируйся. Мышцы должны движения помнить, а не голова.

Ну, теперь уж научен.

Вижу, «шишига» по полю ездит, собирает парашютистов, а ко мне — крайнему. Нянчу руку. Побаливать начала.

Вот и ко мне подъехали. Саша Воробьев кричит:

• Палыч, давай собирайся скорее!
• Куда собирайся, видишь — руку вывихнул.
• Блин!!!

Все опешили. Вижу, Лена Меленцева в кабине округлившимися глазами на меня смотрит. Саша Иванов, летчик, за рулем «шишиги» даже рот открыл.

В общем, привезли на аэродром. Кое-как переоделся. Помогли. Охрану предупредил, что машину оставляю до утра.

Повез на своих «жигулях» Саша Воробьев. Я на заднем сиденье, Лена слева. Поддерживает морально и физически. Рука стала болеть. Познабливает. Прошу Лену обнять — погреть. Вроде полегчало.

Что дальше? Рентген. Вывих вправили за секунду.

Говорю доктору:

• Благодарю.

И хочу уйти из кабинета.

А доктор:

• Куда? Гипс наложим.
• На сколько?
• На три недели.

* * *

Петелька-то не зря порвалась. Сигнал свыше был. Не прислушался. А прыжок был 293-й.

Лететь с одной рукой-2

Гипс сняли через три недели. Руку тренировал. На тренировочной тележке катался. В общем, считал, что к прыжкам готов. Парашют укладывал до обалдения. Превзошел. К прыжкам готов. Дождался. Прошло полгода.

26 апреля, аккурат перед Пасхой. Вологда. Погода хорошая. Небо высокое. Ветерок метров 7-8. Взлет. Прошу у Олега Бойкова высоту на полторы тысячи. Для первого прыжка после такого перерыва вполне достаточно.

Сирена. Двое летчиков из Кипелова передо мной выходят. Задерживаюсь секунд на пять. Пошел.

Делаю шаг за борт. Отдаю честь. Отнимаю руку от шлема. Прогибаюсь, и ... переворачивает на спину. Снова прогибаюсь, руки по швам. Ложусь на поток, руки вперед и.., снова переворачивает на спину. Блин... Вижу, что правая рука не работает. Вывих — не выдержала потока.

Подтягиваю ноги, развожу колени в стороны. Падаю сидя. И почему-то пытаюсь нерабочей рукой дотянуться до медузы. Смотрю высоту, что-то около 900 м. Решение? Только запаска. Беру левой кольцо. Рву и сразу отвожу руку в поток, чтобы перевернуло пузом книзу. Запаска Резерв-12 «стреляет» мгновенно. Ударчик будьте-нате. Показалось, что выключился на секунду.

Жив. Теперь повторить урок. Правую клевнату в зубы. Опаньки! Рывок такой, что петлей раздирает внутреннюю часть губ. Соленый вкус хлынувшей крови. Утираю, но дивится некогда. Иду на аэродром. Открылся бы повыше, дошел бы до старта.

Делаю заход. Аккуратненько. По самолетному. Одной рукой делаю подушку. Земля. Падаю снова на левый бок. Уф.

А вот встать почему-то в этот раз не могу. Болит рука и болит сильно. Полежал. Купол стало надувать. Потянул за клеванту, успокоил. Отстегиваю грудную. Ножные потихоньку. И вот что странно. В шоке, видимо, пытаюсь вывести ремни ножных обхватов через пряжки, как на грудной. Сообразил: не то делаю. Встал. Снял шлем, очки. До старта метров 200. Пошел. Оттуда бегут. Встретил.

Ну а дальше. Храбрился. Сделал медик укол. Говорят, был очень и очень бледен. В Вологде в травме вправили на этот раз с трудом — в другую сторону рука выскочила.

Все отлетался. Привычный вывих. Если делать операцию, то годика полтора восстанавливаться. Как раз к пенсии.

Хотел совсем бросить, да Олег Бойков сказал: «Не волнуйся. Не можешь летать, так под куполом ходи сколько хочешь. На «Леснике-2» со стабилизацией. Такое же крыло».

И верно, лишь бы ближе к небу. А рука? Рука заживет.

А потом по хронометражу понял, что без сознания-то был секунды три, а может, пять...

Так вот теперь и летаю, прижав руки к груди, по десантному на «Арбалете». Правда теперь уже редко.

* * *

Если летаете, летайте безопасно!